Versão em português 中文版本 日本語版
Polish version La version française Versione italiana
Русская версия English version Deutsch Version

Воспоминания бывшего начальника штаба

Воспоминания бывшего начальника штаба Брестского партизанского соединения о том, как зарождалось, росло, ширилось партизанское движение в западных районах Белоруссии, в т. ч. на Кобринщине.

Становление

…Через несколько дней после ухода из штаба соединения Филинова и Губарева к нам прибыли представители отряда имени Кирова, базировавшегося севернее Антополя. История его образования, как нам стало известно, такова. С апреля 1942 года в Антопольском районе действовал отряд под командованием старого коммуниста Николая Тимофеевича Шиша. Поначалу он насчитывал всего лишь 25 человек. Но и этот небольшой отряд сумел разгромить вражеский гарнизон в деревне Детковичи. Успех окрылил партизан, принес авторитет отряду. Он стал быстро расти за счет местного населения. Вскоре, однако, отряд разделился на две группы. Одна его часть во главе с Михаилом Ивановичем Герасимовым м (Н. Т. Шиш в июне 1942 года погиб) ушла на восток, другая под командованием Филиппа Поплавского осталась на месте. К весне 1943 года отряд Поплавского вырос до 100 человек. Партизаны присвоили ему имя Кирова.

В дахлувских лесах Кобринского района вел активные боевые действия отряд имени Чапаева. Командованию этого отряда через связных было передано распоряжение прибыть в штаб соединения. Однако это распоряжение было ими оставлено без внимания. Сложилась довольно-таки странная ситуация. Боевой, подлинно партизанский отряд - и вдруг «мятеж» против областного централизованного руководства. Что делать? Как быть? Выяснилось, что комиссаром в отряде имени Чапаева является Виктор Бойко - бывший политрук одной из частей Брестского гарнизона. С ним Федор Дмитриевич Ромма, как комсомольский работник, был хорошо знаком до войны. Ромме и поручили уладить отношения с чапаевцами.

Когда Ромма вместе со связным подошел к лагерю отряда имени Чапаева, постовые сразу же обезоружили его и доставили в штаб. Там-то они и встретились с Виктором Бойко. Все недоразумения сразу же рассеялись, а когда Федор Дмитриевич рассказал о прибытии подпольного обкома партии и образовании штаба соединения, командир отряда, комиссар и начальник штаба пришли в восторг.

Излишняя настороженность партизан была вызвана остротой обстановки и стремлением не пропустить в свои ряды вражескую агентуру. Через два дня командир отряда И. П. Постовалов и комиссар В. И. Бойко прибыли в штаб соединения. Сикорский встретил их исключительно дружелюбно. Каждому из них вручил новенькие автоматы ППШ, а отряду выделил противотанковое ружье.

Мы узнали много интересного о прошлом отряда. В частности, нам стало известно, что в июле 1941 года в дахлувских лесах коммунистом, армейским политруком В. И. Бойко из активистов Кобринского района и вышедших из окружения бойцов и командиров была организована партизанская группа. Командиром ее стал сержант И. И. Орлов. В августе 1941 года группа Орлова, носящая наименование Чапаевской, разделилась на четыре группы, а 12 июля 1942 года все четыре группы вновь объединились в отряд имени Чапаева.

Иван Иванович Орлов - личность далеко не заурядная. Это был человек, храбрость которого служила примером для партизан. С первых же дней организации группы он стал совершать на редкость смелые, дерзкие, оригинальные по своей выдумке боевые операции. Под его руководством было успешно разгромлено несколько вражеских гарнизонов, пущено под откос 18 воинских эшелонов.

27 апреля 1943 года в честь приближающегося первомайского праздника командование отряда решило взорвать мост на шоссейной дороге Брест - Москва. На выполнение этой рискованной операции с небольшой группой бойцов пошел сам Орлов. Он незаметно подобрался к мосту, снял часового. Но фашисты из охранной команды все же заметили горстку партизан, окружили ее. Орлов бросился со своими людьми в рукопашную схватку и погиб. Жители Кобрина с восхищением рассказывали потом, что даже гитлеровский офицер отдал должное мужеству и стойкости Орлова. Перед строем своих солдат он сказал: «Вот русский герой. Учитесь у него, как надо воевать».

…Подходил к концу май 1943 года. А для штаба соединения все еще оставались загадкой Брестский, Жабинковский, Малоритский, Домачевский и Дивинский районы. Мы предполагали, даже кое-что слышали о действиях партизан в тех самых далеких от нас районах области, но конкретно о их делах ничего сказать не могли. Сикорский по этому поводу говорил:

- Юго-западные районы области остаются для нас пока белым пятном. Но я больше чем уверен, что и там имеются партизаны. Условия для развертывания партизанского движения в тех местах благоприятные, кругом большие леса и болота.

Но это все слухи и предположения. А чтобы иметь достоверные данные, я уже давно предлагал послать туда хорошо вооруженную группу партизан. Но Сикорский все откладывал. На очередном совещании, состоявшемся 25 мая 1943 года, он сказал:

- …В Кобринский район подпольный обком партии направил для организации партизанского движения также закаленного в долгой подпольной борьбе человека Александру Ивановну Федосюк… В сам Брест со специальным заданием, - после небольшой паузы продолжал Сикорский, - пойдет парторг отряда имени Щорса Александра Ивановна Хромова. Это боевая и решительная женщина. До осени 1942 года она была активной подпольщицей в Бресте…

Боль утраты

Еще до выхода партизан на «рельсовую войну» в штаб соединения пришли сообщения о гибели командира 120-го отряда Макаревича, командира и комиссара отряда имени Чапаева Постовалова и Бойко. А примерно через неделю мы уже точно знали обстоятельства гибели этих трех замечательных товарищей.

В последних числах июля на долю отряда имени Чапаева, стоявшего в дахлувском лесу под Кобрином, выпали тяжелые испытания. Фашистское командование бросило против него крупные силы пехоты. Оно надеялось с ходу смять партизан, но из этой их затеи ничего не вышло. Партизаны встретили противника дружным ружейно-пулеметным огнем. Оставив на поле боя десятки убитых и раненых, гитлеровцы в беспорядке отступили. Вскоре каратели предприняли новую атаку на партизан. Но и на этот раз они, понеся большие потери, вынуждены были отойти на исходные позиции.

На второй день наступление гитлеровцев возобновилось. Они ввели в бой танки, бронемашины, начали обстрел позиций партизан из артиллерии. А что могли противопоставить неприятелю партизаны? Одно-единственное противотанковое ружье, гранаты да свою волю и мужество.

Враг наседал. Отряд с большим трудом сдерживал его натиск. Танки, рассредоточившись, ползли и позли на оборону чапаевцев. Казалось, что партизаны не выдержат напора гитлеровцев, дрогнут и станут отходить. И в этот критический момент навстречу громыхающему гусеницами танку со связкой гранат бросился Постовалов. Тяжелая бронированная машина подходит все ближе и ближе. Она уже метрах в пятнадцати от него, вот-вот раздавит смельчака. Все, кто видел этот поединок танка с человеком, замерли... А Постовалов, чуть приподнявшись над землей, бросил связку гранат под стальное чудовище с белыми крестами на броне. Столб огня, комьев земли и пыли взметнулся перед Постопаловым. Танк закрутился, как израненный зверь, на месте и замер. Громкое «ура!» прокатилось над полем боя.

Личный пример командира воодушевил бойцов. Они с еще большей яростью бросились на врага. Гитлеровцы не выдержали стремительной атаки партизан, начали отходить. Когда немцы отступили, Постовалов предупредил своих бойцов:

- Фашистские каратели по оставят нас в покое. Ранним утром надо ждать нового наступления, так что будьте готовы к тяжелому бою.

Командир не ошибся. Па рассвете у деревни Плянта появилось 12 битком набитых вражеских автомашин. Не подозревая опасности, гитлеровцы подъехали к крайним постройкам. А их уже давно поджидала группа партизанских автоматчиков. Они дружно ударили по фашистам. Те в панике заметались. Используя замешательство противника, весь отряд поднялся в атаку.

Ожесточенный бой с фашистскими оккупантами продолжался еще четыре дня. И все их атаки были безуспешны.  Потеряв два танка, семь автомашин, две пушки, до сотни солдат и офицеров, гитлеровцы отступили. Понесли значительные потери и партизаны. В числе погибших оказались командир отряда Иван Постовалов и комиссар Виктор Бойко.

Все мы в штабе соединения тяжело переживали гибель командира и комиссара отряда имени Чапаева. Но нас в какой-то мере утешало то обстоятельство, что фашистские каратели дорого поплатились за их смерть, что отряд своими решительными действиями не позволил противнику сжечь деревни Борщи и Плянта, спас от угона на каторжные работы в Германию молодежь этих деревень.

Встречи в Ружанской пуще

...На шоссе Пружаны - Ружаны партизаны решили сделать засаду. На задание вышли две роты под командованием командира отряда имени Кирова А. И. Самуйлика. На рассвете подошли к дороге. Удобно расположившись и тщательно замаскировавшись, стали ждать. Наши бойцы рассчитывали подбить курсирующие по шоссе две танкетки и бронемашину. Но они почему-то не появлялись. Самуйлик вызвал к себе командира роты Докучаева, приказал:

-Пошлите человек десять к телефонной линии. Пусть спилят столбы, повредят связь.

Через полчаса Докучаев доложил командиру отряда:

-Связь повреждена в нескольких местах.

- Ждите теперь немцев с минуты на минуту.

Действительно, ждать долго не пришлось. Со стороны Пружан показалось две грузовых автомашины.

-Приготовиться! - послышалась команда.

Машины все ближе и ближе. Они битком набиты немецкими солдатами.

-Огонь!

По этой команде Самуйлика дружно ударили пулеметы и автоматы партизан. Машины резко затормозили. Из них стали выпрыгивать уцелевшие гитлеровцы. Расползшись по кюветам, рвам, ямам, они начали отстреливаться. Завязался ожесточенный бой. К счастью, перевес сил был на стороне партизан. Сопротивление фашистов было быстро сломлено.

В бою партизаны убили 27 гитлеровцев, сожгли две машины, захватили много оружия, боеприпасов, ценные документы. Потеряли и сами двух человек - А. Севастьянова и Н. Максименко. Павших товарищей привезли в лесной лагерь, где и похоронили с почестями. А вскоре предстояло вступить в новую схватку с врагом.

Командованию бригады стало известно, что крупный отряд фашистских карателей вышел из Березы и движется в сторону партизанского лагеря. Наперерез ему комбриг срочно выслал роты Докучаева и Лаврентьева. Гитлеровцы шли по дороге Селец - Щитно. И здесь по ним партизаны внезапно открыли сильный ружейно-пулеметный огонь. Гитлеровцы стали поспешно отходить. Первое замешательство, однако, вскоре прошло у них, и они начали отчаянно отбиваться.

Бой затягивался. Узнав об этом, комбриг сам отправился к месту боя, прихватив с собой еще роту партизан. Появление свежих сил, их решительная атака ошеломили противника. Бросая убитых и раненых, немцы стали в панике отступать. Партизаны нагоняли их, расстреливали или брали в плен…

…На войне как на войне. Случается столько неожиданностей, создается столько критических ситуаций, услышав о которых не сразу поверишь. Случилось в марте 1943 года такое и с нашим разведчиком Леней Стратоном. От партизан я в общих чертах слышал, как он, встретившись с крупным отрядом фашистских карателей, сумел уйти от них, да еще убил нескольких фашистов, в числе которых был старший офицер. Хотелось узнать о подвиге разведчика из уст его самого. И вот здесь в гутамихалинском лесу эта возможность представилась. Вот как все было.

Ранним мартовским утром Леня Стратон выехал в разведку. В густой туманной дымке обступившие дорогу деревья едва просматривались. Леня - парень отчаянный. Под ним добрый кавалерийский конь. На груди автомат. Впереди, километрах в двух, большая деревня Святица. В ней, как ему сказали, немцев не было. И он скакал на своем коне безо всяких предосторожностей.

Вскочив на галопе в деревню, Ленька, к своему изумлению, увидел немецких солдат, наставивших на него дула автоматов. Раздумывать некогда. Он длинной очередью полоснул по ним из ППШ, круто повернул коня и помчался назад. Но его конь, сделав несколько скачков, упал на землю. Раненный в грудь Стратон кубарем полетел на мерзлую дорогу. Гитлеровцы бросились к нему в надежде схватить живым. Но разведчик нашел в себе силы, лег за убитого коня и снова нажал на спусковой крючок автомата. Длинной очередью скосил еще несколько гитлеровцев. Расстреляв диск, вставил другой. Но вражеская пуля угодила в диск, перебила пальцы левой руки.

Леня приготовил гранату. Стал ждать. Решил подорвать себя и немцев, которые, возможно, подбегут к нему. Но гитлеровцы не решались приближаться, а только стреляли, укрывшись за углы крестьянских домов. Воспользовавшись нерешительностью фашистов, он метнулся в сторону от дороги, в густой ельник. Пробежал метров двести и упал, потеряв сознание. Убежавшего в лес партизана с автоматом фашисты не решились преследовать.

Леня очнулся только под вечер. Истекающий кровью, он с трудом поднялся на ноги. Шатаясь, пошел в сторону семейного лагеря. Хотелось пить, но воды не было. Из замерзшей лужицы отломил кусочек льдины, стал грызть. Утолив немного жажду, снова пошел. Превозмогая мучительную боль, он шел и падал, поднимался и снова шел. С трудом все же добрался до шалашей. Здесь ому оказали первую медицинскую помощь, доставили в отряд.

Леня Стратон - это партизанская кличка. В действительности же это был партизан отряда имени Щорса Алексей Карпович Бобков. Вылечившись, он продолжал сражаться с врагом до нашей полной победы…

Самолеты идут на посадку

…Поиски площадки для аэродрома мы по указанию Сикорского начали еще в июле…

…Отряды имени Котовского и имени Щорса мы переведем в южную зону области, туда, где намечаем создание аэродрома. Чтобы не ослаблять центральную зону, мы переведем сюда бригаду «Советская Белоруссия».

Против предложения Сикорского не возражал никто. На второй день после совещания в штабе соединения отряды имени Щорса и имени Котовского были уже в пути. С ними ушли Сикорский, Дроздов со своими контрразведчиками, Арзуманян и я.

Железную дорогу перешли перед восходом солнца западнее станции Городец. Увидев перед собой внушительную силу, немецкая охрана не осмелилась вступить с нами в бой. Затем шли по южному берегу Днепровско-Бугского канала. Двигавшийся с нами обоз растянулся более чем на километр. На повозках стояло с заправленными лентами несколько станковых пулеметов. Две пары упитанных лошадей тянули противотанковую пушку. Сила солидная!

Тогда я подумал: наземный противник нам не страшен. Развернемся и ударим. А что, если налетят самолеты? Куда деваться? Вокруг - ни кустика. При этой мысли становилось как-то не по себе. К счастью, все обошлось хорошо. К полудню мы вошли в большую деревню Сварынь, расположенную на границе с Волынской областью Украины. В тот же день осмотрели подобранное для аэродрома место. Оно ровное, но со множеством торчащих пней.

Надежды Сергея Ивановича на помощь местного населения полностью оправдались. Прошла неделя напряженного труда сотен партизан, крестьян из Сварыни и Радостова. Посадочная площадка была построена. Бывшие летчики - начальник штаба отряда имени Щорса Виктор Гужевский и начальник штаба бригады имени Молотова Дмитрий Удовиков, осмотрев ее, признали вполне пригодной для приема тяжелых самолетов.

Завершение строительства аэродрома вызвало всеобщее ликование. И рядовые партизаны, и командиры не скрывали своей радости, они ходили по аэродрому и мысленно представляли себе, как через несколько дней примут первый самолет с Большой земли. Это будет настоящий праздник!

Весь сиял и Сергей Иванович. Он горячо благодарил и партизан, и местное население за добросовестный труд. Особую благодарность выразил заместителю командира отряда имени Котовского Алексею Даниловичу Подоляку, на которого была возложена вся ответственность за строительные работы…

Недалеко от аэродрома разместилась санчасть, которую возглавил врач С. Т. Ильин… Своими умелыми руками хирурга он спас от смерти не одну сотню партизан. В санчасти лежали раненые, доставленные из всех отрядов. Их было очень много. Все они ждали отправки в Москву. Среди раненых я видел Сергея Отарашвили (настоящее его имя - Моисей Николаевич) - красивого, сильного и отважного грузина. Его перебитая в плече рука висела как плеть, рана гноилась. Несмотря на тяжелое состояние, он не унывал. Всегда бодрым его знали и в отряде имени Щорса. В самом тяжелом положении Сергей не терял бодрости духа.

Коль уж речь зашла о партизанском госпитале, лечении раненых бойцов и командиров, считаю уместным хотя бы вкратце рассказать об организации медицинской службы в отрядах и бригадах, о наших отважных медработниках…

Примеров тому можно привести много. Такой же славой, как и заслуженный врач БССР Степан Тимофеевич Ильин, начальник медицинской службы в южной зоне области, пользовался у партизан и заслуженный врач РСФСР Виктор Алексеевич Лекомцев. Еще находясь н плену в Южном городке под Брестом, он помогал встать на ноги попавшим за колючую проволоку бойцам и командирам. Он вылечил многих партизан, находясь в отряде имени Щорса, в труднейших условиях удачно оперировал прославленного героя Кирилла Прокофьевича Орловского…

…15 сентября из Белорусского штаба партизанского движения пришла радиограмма. Нас ставили в известность о том, что Брестское соединение вновь должно принять участие в «рельсовой войне».

…А недостатков, промахов было немало. Некоторые отряды не позаботились о проведении тщательной разведки подступов к железнодорожному полотну, не выявили огневые точки противника и не подавили их. В результате попали под обстрел из дзотов и блиндажей. Были случаи, когда крупные подразделения выходили к дороге на узких участках. Такая скученность людей затрудняла производить взрывы всем одновременно. На эти недостатки я и указал на инструктаже. Потребовал от командования отрядов и бригад ни в коем случае не повторять ошибок, обратить особое внимание на блокирование дзотов, проделывание проходов в минных полях, для большей безопасности иметь на флангах отрядов группы прикрытия. Рекомендовал мины ставить на стыках рельсов, чтобы одним взрывом выводить из строя сразу две.

В ночь с 18 на 19 сентября операция под кодовым названием «Концерт» была проведена. Прошла она, как нам того и хотелось, успешно. Немецкие патрули, охранявшие железную дорогу, для наших отрядов были не в счет. При виде большой силы партизан они обычно разбегались кто куда и совершенно не мешали нам. Но были и серьезные препятствия - минные поля на подступах к дороге, дзоты, густо размещенные вдоль железнодорожного полотна. Поэтому каждый отряд приступал к взрыву рельсов лишь после подавления специальными группами всех огневых точек противника, после того как в минных полях проделывались проходы.

В операции «Концерт» большую роль сыграли проводники. В большинстве случаев ими были местные крестьяне, жители ближайших к дороге деревень и хуторов. Характерно, что участвовали они в операции не по принуждению, а по доброй воле. Рискуя наравне с партизанами жизнью, они оказывали нам неоценимую услугу. Большое, сердечное спасибо им.

Как была проведена операция «Концерт», можно видеть на отдельных примерах. Отряд имени Щорса вышел на участок дороги Жабинка - Кобрин. Начальник штаба отряда В. Ф. Гужевский, руководивший операцией, принял решение скрытно приблизиться к железной дороге, а потом решительным броском занять ее. Этим он надеялся обеспечить внезапность.

Поначалу операция шла по намеченному плану. Партизаны без стрельбы приблизились к дороге метров на 80-100. И вдруг - сильный пулеметный огонь. Противник бил из двух дзотов, расположенных друг от друга на небольшом удалении. Командир роты Мурат Гаджаев, перед бойцами которого заговорили вражеские пулеметы, быстро связался с командиром диверсионного отделения Натаном Ликером, выделил ему в помощь еще несколько человек и приказал:

- Немедленно подавить огневые точки противника. Мы прикроем вас.

Разбившись на две группы, смельчаки быстро поползли к дзотам. И вот уже слышатся впереди сильные взрывы. Вражеские пулеметы смолкли… Дальнейшее осуществление боевой операции проходило без особого труда. Партизаны отряда имени Щорса взорвали 390 рельсов. Правее этого отряда действовал отряд имени Котовского. Его бойцам также было чему радоваться. Они взорвали 330 рельсов.

Перед выходом на боевую операцию «Концерт» в отдельно действующем отряде имени Кирова под Антополем состоялось открытое партийное собрание. Выступила парторг отряда Александра Ивановна Хромова. Эту еще совсем молодую, энергичную женщину все уважали за ум и рассудительность, чуткое и отзывчивое сердце, а главное - за смелость, которую она всегда проявляла в бою. И поэтому все бойцы и командиры уважительно слушали ее, верили каждому ее слову. А она говорила о большой важности предстоящей операции, призывала со всей ответственностью отнестись к ее выполнению.

Слова парторга нашли горячий отклик в сердцах бойцов и командиров. На участке железной дороги Антополь - Городец они взорвали более 270 рельсов. Особенно отличились коммунисты Лукаш Ураков, Куптай Кульбаев, Василий Ломако, комсомольцы Михаил Ляшко, Владимир Войтович, Григорий Гриневич, Семен Киричук. Пример же всем показывала сама Александра Ивановна.

В отряде имени Кирова плечом к плечу с белорусами, русскими, украинцами, представителями многих других братских республик храбро сражались с гитлеровцами патриоты Югославии. В отряде их было целое отделение. Все они участвовали в операции «Концерт», заслужили похвалу командира отряда С. Шиша. В числе особо отличившихся он назвал сербов Младека Гайдобронского, Винку Имбреуш, Драгомира Мишковича, хорватов Михаила Голена и Лавло Гудлина.

Озарился вспышками взрывов и участок дороги Брест - Кобрин. Здесь партизаны отряда имени Чапаева подорвали 360 рельсов. Отряды бригады имени Сталина рвали железнодорожное полотно на линии Брест — Малорита. За эту ночь они подорвали 1050 рельсов, разрушив железную дорогу на участке около 12 километров…

… Осуществляя операцию «Концерт», партизаны Брестского соединения подорвали за одну ночь 5550 рельсов, или, другими словами, вывели дорогу из строя на несколько суток на участке в 66 с лишним километров. Операция «Концерт» по своим масштабам в два с лишним раза превзошла предыдущую «рельсовую войну». Если учесть, что она проводилась на территории всей Белоруссии, можно себе представить, насколько ощутим был удар по железнодорожным коммуникациям врага…

Вступая в год 1944-й

…Еще в декабре 1942 … я был принят кандидатом в члены партии и теперь стал членом ВКП(б)…

… На партийном собрании … отмечали мои заслуги в организации отряда имени Щорса, перечисляли те бои, которыми я руководил как командир отряда…

К январю 1944 года в Брестском соединении имелось уже шесть бригад - имени Сталина, «Советская Белоруссия», имени Пономаренко, имени Дзержинского, имени Свердлова и имени Гуляева, много отдельно действующих отрядов. Я давно предлагал Сикорскому создать еще одну бригаду на базе отряда имени Чапаева, действовавшего под Кобрином и базировавшегося в дахлувсхом лесу. Сергей Иванович в принципе был не против. Но организация бригады из-за особых обстоятельств задерживалась. В частности, из-за того, что отряд не выходил из боев. Смертью храбрых пали его первые командиры Иван Орлов и Иван Постовалов, комиссар Виктор Бойко. И все же в конце января вопрос с организацией бригады был решен.

Отряд имени Чапаева насчитывал около 500 человек. Сикорский предложил из одного сделать три. Так мы и поступили. За одним отрядом сохранили имя Чапаева, два других стали носить имена Орлова и Постовалова. Именем Чапаева была названа и бригада. Позднее в составе бригады был образован и четвертый отряд.

С определенными трудностями мы столкнулись при подборе комбрига. Хотелось выдвинуть на эту должность человека, которого партизаны хорошо и давно знали, как говорится, «своего». Но кого? Временно назначили командиром бригады старого партизана Гапасюка. Через несколько месяцев его сменил Ф. Н. Баранов. На эту должность Федор Николаевич пришел с поста начальника штаба бригады имени Дзержинского. Баранов - командир Красной Армии, во многих боях проявил себя умелым и волевым военачальником…

Как известно, к февралю 1944 года советские войска на широком фронте вышли к реке Припять, вели бой на брестском направлении. Мы оказались по существу в прифронтовой полосе. Это обстоятельство заставило немецкое командование приложить максимум усилий, чтобы очистить от партизан свои ближайшие тылы. В то же время значительно активизировали свои действия и мы. Из бригад и отрядов одно за другим поступали сообщения о кровопролитных схватках с немецко-фашистскими войсками.

Особенно накалилась обстановка в южной зоне области. Регулярные немецкие войска задались целью форсировать Днепровско-Бугский канал и нанести удар в направлении Дивина, чтобы лишить партизан сварынского аэродрома, сковать, а по возможности и уничтожить действующие в этом районе силы партизан. Там, как известно, наряду с бригадой имени Молотова Пинского соединения и отрядами имени Щорса и имени Котовского действовали бригады имени Сталина, имени Языковича и имени Флегантова - в общей сложности не менее четырех тысяч человек.

На пятидесятикилометрсвую полосу обороны партизан немецко-фашистское командование бросило две дивизии, снятые с фронта, а также кавалерийскую бригаду. На всей этой полосе днем и ночью гремели бои. Партизаны, врывшись в землю на южном берегу канала, построив заранее дерево-земляные оборонительные сооружения, отражали одну вражескую атаку за другой…

Выполняя указании подпольного обкома партии и штаба соединения, майор II. М. Ковальский поручил заместителю командира отряда имени Щорса Николаю Ваганову отобрать шестьдесят самых смелых и боевых партизан в отдельный кавалерийский отряд. Перед ним была поставлена задача установить контакт с действующими советскими фронтовыми частями, доложить им о партизанской обороне Днепровско - Бугского канала, просить помощи.

Отряду конников предстояло преодолеть большой и опасный путь к фронту, а потом где-либо на стыке немецких частей броском прорваться в расположение советских войск. Я давно и хорошо знал Ваганова. Это был на редкость боевой и находчивый командир. И поэтому мысленно одобрил решение Ковальского послать за фронт именно его.

Обстановка в южной зоне области тем временем все больше осложнялась. Каждый день вспыхивали схватки с немецкими войсками, таяли и без того небогатые запасы боеприпасов. Это обстоятельство и тревожило штаб соединения. Ведь если немецкие войска завяжут длительные бои на линии обороны Днепровско-Бугского канала, то партизанам придется сражаться до тех пор, пока не подойдут части Красной Армии.

В середине февраля противник вновь усилил нажим на партизан. Однажды ранним морозным утром на один из участков канала он дополнительно бросил не менее батальона солдат. Немцы надеялись на то, что, создав большое превосходство в живой силе и боевой технике, сумеют сломить наше сопротивление. Но случилось так, что именно на этом участке в обороне стоял отряд имени Щорса, совсем недавно переброшенный сюда. Неприятель не знал об этом и надеялся на легкую победу. Однако просчитался. Партизаны открыли по автоколонне сильный огонь из противотанковых ружей и пулеметов. Неприятеля особенно ошеломили наши артиллеристы. Фашисты, не приняв боя, начали разворачиваться. Но как только их машины сошли на обочину дороги, стали одна за другой подрываться на минах. Уцелевшие умчались в сторону Кобрина. Дорого обошлась гитлеровцам их самонадеянность.

Об этой успешной боевой операции партизан Ковальский сразу же сообщил в штаб соединения. Он уведомил нас также и о том, что отряд Н. Ваганова возвратился из-за линии фронта, привез много автоматического оружия, боеприпасов и тола.

Штаб соединения выразил благодарность партизанам отряда имени Щорса за успешно проведенный бой, но предупредил, что успокаиваться рано, жаркие схватки с врагом еще впереди…

Ожесточенные атаки гитлеровцев вскоре заметно ослабели. А произошло это потому, что части нашей 70-й армии форсировали реку Припять, полки 160-й стрелковой дивизии вышли в район райцентра Дивин. Немецкое командование вынуждено было оттянуть туда значительные силы.

В Сварыни, как я говорил, располагался партизанский госпиталь. В нем было более 100 тяжелораненых. Кроме них здесь собралось свыше 500 человек из семей партизан и партийно-советского актива. Все эти люди ожидали эвакуации на Большую землю.

Штаб соединения приказал всех раненых и семьи переправить в советский тыл, через линию фронта, так как никакой надежды на посадку самолетов на аэродром уже не было. 3 марта вся эта масса людей в сопровождении 700 вооруженных партизан под командованием Ваганова выступила в направлении Рафаловки. 5 марта все эвакуируемые благополучно перешли через линию фронта…

…После соединения партизан южной зоны области с частями Советской Армии в Брестском соединении оставалось около девяти тысяч человек. Большая часть партизан находилась в Березовском, Ивацевичском, Кобринском районах. На вооружении партизан имелось несколько пушек, десятка два минометов, около 40 противотанковых ружей, более тысячи пулеметов и автоматов. Основное же оружие - винтовки. В связи с приближением фронта активизировались боевые действия отрядов. Партизаны ощущают острый недостаток боеприпасов.

Фронтовые немецкие части стояли вдоль железной дороги Брест - Лунинец, а также вдоль Днепровско-Бугского канала. Вражеский гарнизон в Березе насчитывал около двух тысяч человек, в Ивацевичах - около тысячи Кобрине, Каменце, Высоком, Пружанах, Ружанах, Коссове – по 3ОО - 400 человек. Все гарнизоны имеют прочную оборону, обнесены дотами и дзотами, опутаны проволочными заграждениями. Подступы к железным дорогам почти повсеместно заминированы.

Партизаны основное внимание уделяли боевым действиям на коммуникациях противника: подрыву рельсов, спуску под откосы воинских эшелонов, обстрелу из ПТР паровозов и автомашин. К тому времени партизанами было подорвано 1826 эшелонов, около 10 тысяч рельсов, подбито 62 танка, 59 бронемашин, уничтожена 1221 автомашина. В результате диверсий и в открытых боях убито и ранено около 50 тысяч гитлеровцев…

Армия – освободительница

17 июня из Белорусского штаба партизанского движения был получен приказ подготовиться к массированному рельсовому удару. Получив из штаба соединения приказ о подготовке к «рельсовой войне», командир бригады имени Чапаева Ф. Н. Баранов в течение двух суток, в основном ночью, проводил тренировки с бойцами, во всех деталях отрабатывал операцию по подрыву рельсов.

Место для тренировок было подобрано схожее с том, где им предстояло рвать «железку». Все это делалось дли того, чтобы отработать, действия бойцов до четкости часового механизма, провести операцию, не теряя напрасно ни одной лишней минуты. Отряд имени Постовалова под командованием комиссара Н. Ф. Якунина в ночь с 19 на 20 июня подошел к железной дороге Брест - Минск в полутора километрах западнее станции Тевли. Местность здесь была сильно заболоченная, и поэтому противник меньше всего ожидал появления партизан.

Подойдя к дороге на видимое расстояние, отряд сосредоточился для броска. Расчет комиссара был прост: без единого выстрела устремиться между дзотами к железной дороге, взорвать рельсы, не дав гитлеровцам времени опомниться.

Ровно в 24 часа тишину ночи нарушили оглушительные взрывы, небо осветилось яркими вспышками. Отряд приступил к осуществлению операции. Налет партизан на железную дорогу был молниеносным. Все сто толовых шашек, которые имелись у них, прогремели чуть ли не одновременно. Было подорвано 200 рельсов, так как устанавливались они на их стыках.

…Несколько правее отряда имени Постовалова действовал отряд имени Чапаева. Он также успешно провел боевую операцию, взорвав 190 рельсов. Бригада имени Чапаева блестяще провела операцию по взрыву рельсов…

Пронягин, П. В. Становление. Боль утраты. Встречи в Ружанской пуще. Самолеты идут на посадку. Вступая в год 1944-й. Через линию фронта / П. В. Пронягин // У самой границы / П. В. Пронягин. – Минск : Беларусь, 1979. – Гл. 14. – С. 77–84; Гл. 19. – С. 108–10; Гл. 20. – С. 111–117; Гл. 21. – С. 117–128; Гл. 26. – С. 158–161; Гл. 30. – С. 177–180; Гл. 32. – С. 190–192.

Популярные материалы



Названия статей

Поиск по сайту

Наши партнеры

Познай Кобрин