Versão em português 中文版本 日本語版
Polish version La version française Versione italiana
Русская версия English version Deutsch Version

В едином строю

Нас сроднило суровое время (Василиса Семеновна Селивоник – бывший председатель Жабинковского антифашистского комитета)

…Один из руководителей подполья Михаил Чернак вступил в партизанский отряд, став заместителем командира по разведке. Меня назначили связной между отрядами и подпольными группами. По заданию командования приходилось пробираться во многие населенные пункты не только Жабинковского, но и соседних с ним Кобринского, Дивинского, Малоритского, Каменецкого, Брестского районов, подбирать там нужных людей, давать им задания.

Партизаны устраивали засады на дорогах, нападали на гарнизоны противника, наносили удары по коммуникациям…

… Противнику был нанесен большой урон. Многих боевых друзей потеряли мы… Героически погиб Михаил Чернак - один из организаторов подполья, активный участник создания партизанского ряда. Наш отряд был назван его именем. Тяжелы были для нас эти утраты, но борьба продолжалась, отряд рос. К концу 1943 года в нем насчитывалось уже 350 человек. И хотя из отряда имени М. Н. Чернака был выделен еще один отряд (имени М. В. Фрунзе), ко дню встречи с Красной Армией в нем ходилось более 400 партизан. С отрядом тесно взаимодействовало свыше 500 связных, подпольщиков, разведчиков из местного населения. Тысячи мирных жителей оказывали помощь партизанам, окружали их заботой и вниманием.

Наш отряд нанес немалый урон немецким оккупантам. За три года борьбы в тылу врага партизаны пустили под откос десятки вражеских эшелонов, в том числе 35 с живой силой и техникой, разбили много автомашин, вывели из строя два танка, взорвали и сожгли 77 мостов на железных и шоссейных дорогах, повредили 115 километров телефонной и телеграфной связи, подорвали сотни железнодорожных рельсов, в боях и засадах убили, ранили и взяли в плен свыше 1000 гитлеровских солдат и офицеров.

Среди партизан были люди разных национальностей: белорусы, русские, украинцы, грузины, казахи, татары и другие. Почти четвертую часть отряда имени М. Н. Чернака составляли поляки, из которых в конце 1943 года была сформирована отдельная польская рота. Около ста поляков работали партизанскими связными, являлись членами подпольных групп.

Об отдельных боевых эпизодах, о моих товарищах-поляках мне хотелось бы рассказать в этом коротком воспоминании. В Жабинковском, Кобринском, Брестском, Малоритском и Каменецком районах, где мне приходилось бывать по заданию командования отряда, население хорошо относилось к партизанам и помогало всем, чем могло.

… Среди подпольщиков было много поляков. Неподалеку от деревни ревни Литвинки в небольшом имении жил мелкий помещик Юрий Шадурский. Я родом из Литвинки и хорошо знала Юрия, его отца и мать. Гитлеровцы назначили Юрия, хорошо владевшего немецким языком, своим переводчиком в городе Кобрине. Я встретилась с Юрием Шадурским, когда он уже работал у немцев. Без обиняков спросила у него, согласен ли он помогать партизанам. Юрий согласился и передал мне много ценных сведений. Выяснилось, что он уже давно пытался установить связь с партизанами. Наша встреча состоялась в октябре 1942 года. Посоветовавшись с командованием отряда, мы выделили Шадурскому специального связного - Ануфрия Дудко, проживавшего в Кобрине, и тот регулярно принимал сведения от Шадурского и сообщал в отряд. Был у нас в Кобрине еще один связной - поляк Феликс Садло, поддерживавший связь с Шадурским.

С тех пор мы всегда знали, когда немецкие каратели собирались выезжать из Кобрина в район действия партизан, а также маршрут их движения. Партизаны имели возможность принимать необходимые меры для обеспечения своей безопасности, организовывать засады против гитлеровцев, предупреждать об опасности мирное население. Благодаря сведениям Шадурского были спасены жители деревень Мельники, Огородники, Батчи, Литвинки, Стригово и Березы, которых гитлеровцы намеревались уничтожить за связь с партизанами, а деревни сжечь. Жители деревни Черевачицы были также предупреждены, но уйти в лес успела только часть из них, остальных гитлеровцы расстреляли.

Шадурский передал партизанам много медикаментов, регулярно сообщал о фашистском гарнизоне в Кобрине, об охранных постах и передвижении войск. Иногда ему удавалось сообщать нам пароли по гарнизону. Он дал сведения о 13 фашистских агентах. Этих шпионов партизаны обезвредили. Помогали партизанам и родители Шадурского. В их доме укрывались раненые. Мать Шадурского оказывала им медицинскую помощь.

Летом 1943 года в Кобринском районе была создана польская партизанская группа. Она имела связь с Шадурским, Эта группа поляков, а также люди, связанные с ней (всего около 40 человек) вступили в наш отряд. Они составили ядро польской роты отряда имени М. Н. Чернака. Позже Феликс Садло направил в отряд еще несколько поляков. Среди них были Георгий Шолковский, Витольд и Здислав Остромецкие, Евгений Ковальский, Адам Бебиш.

Командиром роты был назначен Збигнев Карлицкий, бывший поручик артиллерии польской армии; командирами взводов - Владислав Гривач и Эдвард Щибельский (оба из Бреста); старшиной роты - Владислав Жарский (из Пинска). Мы ни на один день не прекращали диверсионной работы. В польской роте были создана специальная диверсионная группа.

па, которой командовал Владислав Гривач. В группу входили Юзеф Мрозек. Ромуальд Северский, Адам Плотница, Мариан Островский и другие. Участие в диверсиях принимал старшина роты Владислав Жарский. Эта группа спустила под откос несколько эшелонов противника. Особенно удачная диверсия была проведена в ночь с 29 на 30 января 1944 года, когда неподалеку от станции Жабинка, в направлении деревни Пантюхи, группа Гривача подорвала вражеский эшелон с боеприпасами и живой силой. Паровоз и несколько вагонов полетели под откос. Десятки фашистских солдат и офицеров нашли здесь свой конец.

Партизаны отряда имени М. Н. Чернака стойко удерживали рубежи обороны, совершали смелые прорывы вражеского кольца. Они с честью выполняли свой долг и всегда сохраняли боевой дух. С тяжелыми боями, часто имея только по нескольку патронов на человека, не раз выбирались мы болотами и лесными зарослями из вражеского кольца. Порой казалось, что силы покидают нас. Но никогда ни у кого не было мысли сложить оружие и прекратить борьбу. Очень трудно пришлось нашему отряду в последние дни боевой деятельности в тылу врага. В это время отрядом имени М. Н. Чернака командовал Иван Федорович Селивоник.

С приближением фронта отступавшие части противника появлялись неожиданно. Прежде наша разведка почти безошибочно определяла количество и вооружение гитлеровских карателей, пытавшихся напасть на нас. Теперь это было значительно труднее. И здесь нам помогли местные жители. О каждом появлении новых сил гитлеровцев они тотчас же сообщали партизанам.

Чем ближе подходил фронт, тем упорнее были бои нашего отряда с гитлеровцами. При выходе на соединение с частями Красной Армии отряд вел упорные бои с немецкими войсками возле деревни Ор. В течение двух суток партизаны удерживали оборону, проявляя чудеса храбрости. На участке нашей обороны немцы почти беспрерывно вели минометный обстрел, но никто не отступил ни на шаг. Мы израсходовали почти все боеприпасы, и трудно бы нам пришлось, если бы не подошли советские войска. Здесь мы и соединились с ними. Какая это была радость!

Боевые будни польской роты (Юлиан Гоголь – бывший партизан отряда имени М. Н. Чернака бригады имени Сталина)

Работая на Днепровско-Бугском канале еще с довоенного времени, я встречался со многими людьми, которые оказали большое влияние на формирование моих взглядов…

Шлюз № 8 на канале был единственным удобным местом для перехода через реку Мухавец. Этой дорогой часто проходили партизаны. С лета 1943 года я стал членом подпольной организации, в которой выполнял функции связного. Работа на шлюзе позволяла мне поддерживать связь с партизанами и давала возможность свободного передвижения, так как у меня было немецкое удостоверение о том, что я нахожусь на работе.

В декабре 1943 года, опасаясь репрессий (партизаны убили двух членов немецкого экипажа), я бежал со шлюза в лес. В ответ на это немцы сожгли хозяйство моих родных. Моя семья вынуждена была скрываться. Большую роль в организации партизанских отрядов в нашем районе сыграли местные коммунисты, офицеры и солдаты Красной Армии, которые не смогли отойти на восток, а также военнопленные, бежавшие из фашистских лагерей.

Лесные массивы и труднопроходимые болота создавали удобные условия для базирования и боевой деятельности партизанских отрядов. Увеличению партизанских рядов способствовал и террор гитлеровцев. Так, например, немцы регистрировали людей, оказавших помощь бывшим солдатам и офицерам Красной Армии.

Начались аресты. К укрывавшимся применялись неслыханные репрессии, вплоть до расстрела. Скрывающиеся у местных жителей бывшие советские военнослужащие собирались в небольшие партизанские группы, выраставшие впоследствии в отряды. А за ними уходили в отряды, укрывались в лесу и семьи, где жили советские офицеры или солдаты.

Вместе с белорусами, местными жителями, уходили в партизанские отряды и многие поляки. Известие о формировании в СССР 1-й польской дивизии имени Тадеуша Костюшко еще больше активизировало вступление польской молодежи на путь партизанской борьбы.

Часть поляков стремилась к созданию своих партизанских отрядов, признавая одновременно необходимость тесного сотрудничества и взаимодействия с советскими отрядами. Примером этого может послужить польская партизанская группа «Юра» под командованием Збигнева Карлицкого, которая с самого начала взаимодействовала с советскими партизанами, в частности с отрядом имени М. Н. Чернака.

Его ядро составляли советские солдаты и командиры, а также местные активисты - белорусы и поляки. В июне 1943 года началась реорганизация отряда. Вместо ранее действовавших отдельных групп были созданы две роты и взвод конной разведки численностью около 50 человек.

Вблизи района действия отряда проводила свои операции и польская партизанская группа «Юра», насчитывавшая несколько десятков человек. В ноябре 1943 года она вошла в отряд имени М. Н. Чернака как третья польская рота. К началу марта 1944 года в ее составе было около 60 вооруженных партизан. Командиром роты был назначен Збигнев Карлицкий. Вооружение польской роты не отличалось от остальных рот отряда. Преобладали советские винтовки, имелось несколько автоматов ППШ. Это было в основном оружие, найденное партизанами и местными жителями на местах боев советских воинов с гитлеровцами летом 1941 года, а также добытое партизанами в боях.

Позже, когда была установлена связь по воздуху с советским тылом, вооружение, боеприпасы и взрывчатые вещества доставлялись партизанам самолетами с Большой земли. Все это делилось между отрядами. Районом деятельности польской группы была территория севернее реки Мухавец. После вступления группы в отряд имени М. Н. Чернака она действовала южнее этой реки, на местности, где проживали белорусы и поляки…

…Наличие нескольких отрядов требовало координации их действий. С этой целью была создана партизанская бригада имени И. В. Сталина, которая входила в состав Брестского соединения партизан. В нее вошел и отряд имени М. Н. Чернака. Бригада охватывала своей деятельностью Кобринский и часть Брестского районов. Благодаря хорошей организации партизанское движение в этой части Брестчины получило широкий размах, были обеспечены согласованные действия отдельных отрядов и групп.

Отряд имени М. Н. Чернака располагал значительными силами. Район его действий был практически свободен от немецкой администрации. Патрули и мелкие отряды немцев боялись появляться и даже обходили населенные пункты, контролируемые партизанами. Жители в зоне деятельности отряда находились в относительной безопасности и не ощущали всей тяжести оккупационного режима. Никакие приказы оккупантов не достигали цели.

Партизаны неоднократно совершали налеты на полицейские гарнизоны в деревнях Озяты, Старое Село. Такая же участь постигла жандармский гарнизон в деревне Ходосы, находившейся на значительном расстоянии от района наших действий. Уничтожение этого гарнизона, который на своем участке обеспечивал безопасность переброски живой силы и техники по шоссе Кобрин-Брест, открыло для партизан свободный доступ к дороге и таким образом значительно способствовало срыву движения транспорта противника.

Несколько раз партизаны громили полицейский гарнизон на шлюзе № 8 в деревне Залузье, что приводило к задержке судоходства немцев на Днепровско-Бугском канале. Польская рота отряда имени М. Н. Чернака действовала преимущественно самостоятельно, но боевые операции планировались командованием отряда. Когда рота еще была самостоятельной группой, она действовала в окрестностях Кобрина и Жабинки. Насколько мне известно, в то время группа серьезных боев с гитлеровцами не вела. Были лишь стычки с немецкими патрулями и полицией в тех случаях, когда партизаны встречались с ними неожиданно. Чаще всего это случалось на марше или во время диверсий.

^ Из рассказов товарищей мне известно об одной из первых диверсий летом 1943 года на шоссе Кобрин - Пружаны. В десяти километрах от Кобрина подрывники поставили несколько самодельных мин. По шоссе двигалась автоколонна. Головная автомашина взлетела на воздух. Остальные 12 машин остановились. Гитлеровцы побоялись ехать дальше и простояли почти пять часов, пока из Бреста не явились саперы и не разминировали шоссе.

Экономя взрывчатку, партизаны прибегали к тактике ложного минирования. На оживленном участке шоссе под видом минирования устанавливались чуть замаскированные пустые ящики. Перед такими «минами», бывало, часами простаивали целые колонны машин противника, теряя драгоценное время, пока не прибывали специалисты по разминированию и не очищали дорогу.

Первый эшелон польские минеры подорвали в декабре 1943 года на участке железной дороги Жабинка - Кобрин около деревни Богуславичи. Это был состав с продовольствием, направляющийся на фронт. Дорога бездействовала восемь часов. Много продовольствия было уничтожено.

В скором времени мы подорвали эшелон на дороге Жабинка - Барановичи, неподалеку от деревни Тевли. Оба пути были завалены. Движение на этом участке железной дороги было приостановлено на 12 часов. Партизаны не ограничивались боями и проведением диверсий. Они уничтожали немецкие хозяйства и администрацию оккупантов. Партизаны выводили из строя линии телефонной связи, уничтожали списки жителей, намеченных для отправки в Германию, и налоговую документацию.

Активные действия отряда имени М. Н. Чернака не давали покоя немецким властям и расположенным вблизи воинским частям. С каждым днем фронт приближался, и гитлеровцы решили уничтожить наш отряд. В начале марта 1944 года они организовали большую карательную экспедицию, окружив лесные массивы в районе деревень Озяты, Черняны, Антоново, Радваничи, Великорита, Старое Село. В этой экспедиции, длившейся около двух недель, приняли участие крупные воинские части противника. Произошло несколько сражений. Однако немцы не смогли замкнуть кольцо окружения. Многие партизаны смогли выбраться из окружения с помощью местных жителей, которые провели их по труднопроходимой местности…

Выйдя из окружения, наша рота разбилась на несколько групп и быстро продвигалась на восток, уходя от преследования противника. В середине марта 1944 года большая часть роты находилась южнее Пинска. Партизаны нашего отряда благополучно соединились с Красной Армией. Часть польской роты не могла установить связь с командованием отряда во время отхода его на восток и осталась в районе Кобрина. Командиром этой группы стал бывший сержант польской армии Эдвард Корнилович по кличке «Кмитич». К его группе присоединилось несколько партизан из других рот отряда имени М. Н. Чернака, которые при выходе из окружения потеряли свои подразделения. К нам прибыло также много польской молодежи. Группа Корниловича в своем новом составе прежде всего занялась боевой подготовкой партизан, так как новое пополнение еще не принимало участия и боях. Ядро ее составляли опытные партизаны из прежнего состава польской роты и несколько человек из других рот отряда имени М. Н. Чернака...

Дружба, скрепленная кровью (Иван Георгиевич Шубитидзе – бывший командир Пинской партизанской бригады)

…В конце апреля мы пришли в Кобринский район, где действовали отряды под командованием Ивана Орлова и Филиппа Алабина. В этом районе, базируясь в дахловских лесах, наш отряд находился до конца 1942 года. Летом 1942 года участились нападения карателей на деревни, окружавшие дахловские леса. На рассвете одного из июльских дней карательный отряд противника окружил деревню Каменка и сжег свыше 95 человек, а ночью уничтожил деревню Речица с 24 жителями. Зверствовали гитлеровцы и в других деревнях. В населенных пунктах, расположенных вокруг леса, разместились каратели, контролировавшие дороги.

Обстановка становилась все более напряженной. Гитлеровцы подвергли усиленной бомбежке район дислокации отряда Филиппа Алабина. Этому отряду пришлось выдержать несколько жестоких схваток и отойти в заболоченное место.

Наш отряд действовал совместно с отрядом Ивана Орлова. Кроме того, к нам присоединилась часть отряда Алабина. Совместными усилиями решили нанести удар по врагу в районе Суворовского канала, связывавшего деревню Зосимы с хуторами.

2 сентября устроили засаду у моста через канал близ деревни Зосимы южнее Пружан. Местность, где находились огневые точки партизан, была покрыта кустарником. Справа от дороги находился фруктовый сад, слева - заболоченная поляна, а за ними простирался лес. У изгиба дороги поставили два пулемета - Якова Журбенко и Александра Серебрякова, которые должны были нанести лобовой удар по головной колонне противника.

В саду, в малиннике, расположились автоматчики под командованием Вениамина Истомина и Ивана Орлова. У самого моста разместились пулеметчики Алексея Блохина. Свыше 15 снайперов, руководимые Петром Гвоздевым, засели у заболоченной поляны в кустарнике. Мой командный пункт находился при группе Блохина.

На дороге показалась колонна гитлеровцев. Впереди медленно двигалась открытая машина с разведчиками. Машину мы пропустили. Когда колонна поравнялась с засадой, я дал пулеметную очередь. Это был сигнал. Шквал огня из автоматов и пулеметов обрушился на гитлеровцев. Они оказались в мешке. Бежать было некуда. В ходе короткого, но жаркого боя было убито и ранено около 150 гитлеровцев. Спешившие на помощь карателям две машины с вооруженными солдатами были нами подбиты и обстреляны.

Успешный исход боя вызвал большую радость у населения. Был пущен слух о том, что в этих местах якобы действует крупный десант Красной Армии с артиллерией и минометами.

…Силами нашего отряда был разбит вражеский гарнизон в деревне Плащины Кобринского района. Бой длился целый день. Немцы потеряли убитыми несколько десятков человек. 17 солдат были взяты в плен. Все возрастающие удары партизан приводили гитлеровцев в бешенство. На что только они не шли, чтобы расквитаться с партизанами! В связи с этим не могу не рассказать о человеке, оставившем необыкновенно светлое воспоминание в моей памяти. Это был житель деревни Студенка Кобринского района 80-летний Иван Анищук. Он являлся партизанским связным пол кличкой «Монах». Знали об этом гитлеровцы или нет - сказать трудно, но однажды в суровый зимний день они ворвались в его дом и потребовали, чтобы он указал им расположение партизанского отряда. Анищук ответил, что не знает. Тогда гитлеровцы вывели его, избитого и босого, на улицу и, подгоняя штыками, стали насильно заставлять вести их на базу партизанского отряда. Иван Анищук согласился. С гордо поднятой головой, с развевающейся по ветру седой бородой, ступая босыми ногами по снегу, он повел фашистов... но не в расположение партизан, а туда, где их ждала смерть, - в глухие, непроходимые болота. Гитлеровцы поздно разгадали его замысел и после страшных пыток и издевательств расстреляли героя.

Озверевшие фашисты согнали население деревни в церковь, чтобы сжечь всех в отместку за свои неудачи. Собрав силы, партизаны выбили врага из деревни и спасли жителей. В январе 1943 года немцы сняли блокаду, и наш отряд покинул дахловские леса, чтобы перейти в пославские леса Дрогичинского района. На пути следования мы разбили грузовую автомашину и разрушили две электростанции на Днепровско-Бугском канале...

Земля пылала (Василий Афанасьевич Цветков – бывший командир оперцентра по разведке и командир партизанского отряда спецназначения, действовавшего в Брестской, Пинской и Барановичской областях)

В составе подпольщиков Кобрина находилась большая группа патриотов, имевшая связь с моим помощником по разведке, местным учителем Алексеем Дмитриевичем Никитиным. Вацлав Скворонский, который в свое время привил Никитину любовь к его будущей профессии, собирал данные о немецких и мадьярских войсках, проходивших через Кобрин или останавливавшихся в городе. Ему, в то время работавшему в магистратуре Кобрина, удавалось это делать с наилучшими результатами. Другие проводили диверсионные акты. Антон Сташинский, например, произвел взрыв гитлеровской хлебопекарни, а Тадеуш Горбатовский взрывом нарушил телефонно-телеграфную связь в городе.

В едином строю : воспоминания участников партизанского движения в Белоруссии. 1941–1944. – Минск : Беларусь, 1970. – С. 54–63; 65–75; 87– 113; 132–145;  Авторы – граждане СССР и ПНР, бывшие белорусские партизаны и подпольщики – вспоминают о совместной борьбе против фашистов в годы оккупации. Ряд материалов посвящён Кобринщине.

Популярные материалы



Названия статей

Поиск по сайту

Наши партнеры

Познай Кобрин