Versão em português 中文版本 日本語版
Polish version La version française Versione italiana
Русская версия English version Deutsch Version

Защищая небо Отчизны

Все дальше от нас во времени беспримерная эпопея Великой Отечественной войны. Многочисленные издания книжного фонда нашего музея освещают все периоды войны, рассказывают нам о каждой ступени, по которой наши воины восходили к немеркнущей славе победителей. Среди них раритетное издание из серии «Военные мемуары» - книга воспоминаний Леонида Михайловича Сандалова «ПЕРЕЖИТОЕ» с дарственной надписью автора.

Великую Отечественную войну Леонид Михайлович встретил в должности начальника штаба четвертой армии, располагавшейся в городе Кобрине, здесь же находился штаб смешанной авиационной дивизии (штаб армии и штаб дивизии располагались в одном здании). Воспоминания Леонида Михайловича Сандалова охватывают сравнительно небольшой период - канун и начало Великой Отечественной войны. Основное внимание автор удаляет показу боевой готовности войск приграничного округа, рассказывают о том, как командование и штабы соединений и частей управляли войсками в первые трагические дни войны, с какой самоотверженностью и героизмом сражались наши бойцы с превосходящими силами врага в период оборонительных боев.

«К концу 1940 года, несмотря на германскую дезинформацию о подготовке к вторжению гитлеровских войск на Британские острова, все отчетливее стала вырисовываться опасность вероломного нападения их на нашу Родину. Затрудняюсь сказать каким образом, но к нам просачивались сведения о том, что гораздо позже нашло отражение в мемуарах Гудериана. Для нас не было секретом, что Гитлер тщательно изучает деяния королей Германий, пытается подражать некоторым из них, а портрет Фридриха Барбароссы всегда носит в кармане. Это его преклонение перед германским императором, положившим начало новому этапу в немецкой политике - «Дранг нах Остен», не могло не настораживать.

И наше чутье не обманывало нас. Теперь весь мир знает, что именем Барбароссы Гитлер назвал план разбойничьего вторжения в пределы Советской страны».

Литературой факта называют военные мемуары, они правдиво и достоверно передают реальность тревожных предвоенных лет и суровую правду войны. Сандалов пишет, что, несмотря на ряд мер, которые были приняты по укреплению мощи наших Вооруженных Сил, а именно: стрелковые дивизии оснащались новым артиллерийским, противотанковым и стрелковым оружием; началось формирование механизированных корпусов и частей противовоздушной обороны; самолеты устаревших конструкций стали заменяться более современными, был утвержден план строительства новых аэродромов с бетонированными полосами и многое другое, однако всего этого было недостаточно. В силу многих обстоятельств не все намеченное выполнялось вовремя, а многое из того, что было неукоснительным к исполнению, не было исполнено по причине отстранения ответственных лиц. Леонид Михайлович утверждает, что крайне негативную роль сыграла иллюзия о наступлении периода длительного мирного сосуществования с Германией после подписания договора о ненападении 23 августа 1939 года. Рассказы об исключительной вежливости, доброжелательности немецких офицеров из советско-германской комиссии по уточнению границы, работавшей как на одной, так и на другой стороне демаркационной линии, широко распространялись в частях округа и еще больше усиливали мирные иллюзии. Война из-за Буга дышала в лицо, а в директивах командования подчеркивалось, что задача наших войск - не поддаваться ни на какие провокационные действия, способные повлечь крупные осложнения. Безусловно, все понимали, что война неизбежна, что это лишь вопрос времени, и тем не менее, вражеский удар артиллерии и авиации, удар чудовищной силы, был все-таки неожиданным.

«О немецком артиллерийском налете, явившемся началом войны, в армейском журнале боевых действий записано следующее: “В 4 часа 22.6., когда еще только близился рассвет, во всей нашей приграничной полосе неожиданно, как гром среди ясного неба, загремела канонада. Внезапный артиллерийский огонь фашистов обрушился по соединениям и частям, расположенным поблизости от границы, по пунктам, где ночевали работавшие в пограничной полосе стрелковые и саперные батальоны, по подразделениям, сосредоточенным на Брестском полигоне для проведения учения а так же по заставам пограничников. Наиболее интенсивный артиллерийский огонь был сосредоточен по военным городкам в Бресте, и особенно по Брестской крепости.

Брестская крепость была буквально засыпана снарядами и минами. Это подтверждается и захваченными документами 45-ой пехотной дивизии немцев, на которую возлагалась задача овладеть крепостью и которая была там разбита. “Одновременно с этим немецкая авиация произвела ряд массированных ударов по нашим аэродромам...», - пишет Леонид Михайлович о первых мгновениях войны.

Далее необходимо вернуться к знакомству начальника штаба четвертой армии с авиационной дивизией по приезду его в Кобрин в 1940 году.

«Четыре полка этой дивизии размещались так: бомбардировочный - в Пинске, один истребительный - недалеко от Кобрина, другой истребительный и полк штурмовиков – в районе Пружан. Аэродромы оказались примитивными, без бетонированных взлетно-посадочных полос. Летчики ждали замены старых самолетов новыми. Командиры полков в осторожных тонах, но довольно настойчиво обращали мое внимание на то, что в случае войны полкам немедленно нужно перебазироваться, так как старая аэродромная сеть немецкому командованию хорошо известна...», - эти строки воспоминаний автора болью и горечью откликаются в его дальнейшем повествовании о начальном периоде войны.

“Вспоминая те дни, я особенно отчетливо и ярко представляю себе, что делал в субботу 21 июня 1941 года, с кем встречался, о чем говорили, куда ходил и ездил... Под Кобрином я заглянул на второй наш старый аэродром. Там командовал майор Сурин.

-Вчера на станции Тевли мы выгрузили из эшелона двадцать новых самолетов ЯК-1, - сообщил он приятную новость. - Сейчас их приводим в боевое состояние. А летчики, умеющие летать на этих машинах, приедут завтра пассажирским поездом. Кроме новых самолетов в полку имеется 60 истребителей «Чайка». Со старого я поехал на новый Кобринский аэродром и застал там командира авиационной дивизии, а также командира района ПВО.

-Как видите, взлетно-посадочная полоса почти готова, - похвалился полковник Белов. - В ближайшие дни можно будет перебазировать сюда полк Сурина.

-Этому полку везет: получает и новый аэродром, и новую технику, и надежное прикрытие, - заметил я, глядя в сторону командира ПВО.

Реакция последнего была совершенно неожиданной.

-Вам хорошо известно, заговорил он с нескрываемым раздражением в голосе, - что у меня, как и в войсках четвертой армии, зенитные части находятся в окружном лагере за Минском. Ни штаб армии, ни штаб механизированного корпуса, ни авиацию, ни даже себя прикрыть с воздуха в районе Кобрина мне нечем...

Вечер 21 июня был для бойцов и командиров 4-ой армии обычным субботним вечером: люди отдыхали, смотрели спектакли, кинофильмы... А тем временем в другой 4-ой армии, по ту сторону Буга, им готовили гибель...» - это был последний мирный день перед скорбной чередой долгих 1418 дней войны.

«В 4 часа 30 минут к командарму ворвался взволнованный командир авиационной дивизии и доложил:

-Сейчас мне звонили из Пружан, из штаба танковой дивизии. Там на наш аэродром налетело свыше 60 немецких бомбардировщиков. Много наших самолетов уничтожено. Уцелевшие перекатываются на руках в перелески и кустарники за черту аэродрома. Я приказал поднять в воздух Кобринский истребительный полк. Направляю его в Пружаны.

Не закончил еще полковник Белов своего доклада, как сильные взрывы раздались где-то совсем поблизости. Вначале одиночные, они стремительно учащались и вскоре слились в сплошной гул. Оперативный дежурный доложил по телефону, что вражеской бомбардировке с воздуха подвергся Кобринский аэродром...

С разрешения командарма я тут же приказал дежурному передать всем начальникам отделов: немедленно оставить помещение штаба, прихватить с собой штабные документы, сосредоточиться, как было условлено заранее, в саду за штабом и ожидать машин для переезда в Буховичи. В течение нескольких минут здание штаба опустело.

Сам я тоже стал просматривать содержимое своего сейфа. В это время раздался телефонный звонок. Из механизированного корпуса докладывали, что на их штаб сброшено несколько бомб, здание разрушено, есть жертвы. А с улицы дежурный по штабу кричал мне в открытое окно, что группа немецких самолетов держит курс на наш военный городок.

Опрометью выскочив из штаба и отбежав метров сто, я залег в канаве рядом с другими. И тотчас же над нами появилась вражеская эскадрилья. Страшные взрывы потрясли воздух, и на наших глазах здание штаба стало разваливаться. За первой волной бомбардировщиков последовала вторая. А мы лежали в канаве, лишенные возможности что-либо предпринять: зенитных средств при штабе не было, а большая часть истребителей сгорела на аэродроме.

Бомбардировке подвергся весь наш военный городок, в том числе и жилые дома...», - это уже строки воспоминаний Сандалова о том, с какой ошеломляющей быстротой неслись черные тучи войны. Уцелевшие истребители с Кобринского аэродрома во главе с командиром полка многократно вылетали в направлении Бреста и сражались отчаянно смело, сражались героически. Посла очередного воздушного боя майор Сурин возвратился на Кобринский аэродром тяжело раненым и скончался, не выходя из самолета.

В краткой боевой истории 123-го истребительного авиационного полка записано: «За первый день войны летчики полка сбили 30 фашистских самолетов... В неравном бою погиб командир полка майор Сурин Борис Николаевич, который провел в этот день четыре воздушных боя и лично сбил три самолета противника».

Леонид Михайлович Сандалов продолжает свои воспоминания: «... И вот я с группой командиров держу путь в Высокое. Обе наши машины то и дело подвергаются нападению вражеских самолетов, и мы вынуждены съезжать с шоссе, маскироваться в лесу.

Подъезжая к Жабинке, увидели, как фашистские бомбардировщики волна за волной на небольшой высоте устремились к Кобрину. Навстречу им вылетела две небольшие группы наших истребителей. Одна из этих групп а составе четырех самолетов И-153/»Чаек»/ сбила два фашистских бомбардировщика и смело вступила в бой с вражескими истребителями. В боевой истории 123-го истребительного авиаполка этот случай описан так: «22.6.41г. четыре истребителя – капитан Мажаев, лейтенанты Жидов, Рябцев и Назаров – вступили в бой с восемью Ме-Ю9. Самолет лейтенанта Жидова был подбит и пошел на снижение. Три фашиста, видя легкую добычу, стали сверху атаковать его, но капитан Мажаев, прикрывая выход из боя лейтенанта Жидова, меткой пулеметной очередью сразил одного «мессершмитта»; второй фашист был перехвачен лейтенантом Жидовым и подожжен. В конце боя у лейтенанта Рябцева был израсходован весь боекомплект, но Рябцев, не считаясь с опасностью для жизни, повел свой самолет на противника и таранным ударом заставил его обломками рухнуть на землю. В этом бою были сбиты три фашистские машины, а с нашей стороны потеряна одна».

Далее Леонид Михайлович пишет, что после того, как поступили сведения о бомбардировке аэродрома в Пинске, командующий авиацией фронта приказал посадить на Пинский аэродром все уцелевшие самолеты Кобринского и Пружанского авиаполков после их очередного вылета к Бресту, туда же переправился командир авиационной дивизии вместе со штабом дивизии.

Горечь и обида переполняют сердце и душу автора, когда он анализирует причины просчетов, ошибок и неиспользованных возможностей для успешного отражения врага вблизи границы в трагические дни 1941. При этом он повсеместно отдает дань уважения и преклонения перед героизмом воинов, подчеркивая, что враг, привыкший к легким победам на Западе, был ошеломлен мужеством и стойкостью советских бойцов и командиров. Но слишком неравны были силы, слишком коварным был удар врага, и наши войска вынуждены были отходить. В этих неравных ожесточенных боях остались безвестными многие подвиги, и только воспоминания людей, волей судьбы оставшихся в живых, могут помочь воскресить и увековечить имена замечательных бесстрашных героев тех дней.

Прошло уже 55 лет с тех пор, как двадцатый век записал в анналы истории самую мрачную дату - 22 июня 1941 года. Но сколько бы не менялось поколений на земле, люди не могут и не должны забыть, что такое фашизм, какие страдания принес он народам Европы, какие неисчислимые жертвы понесла наша Отчизна в борьбе с фашизмом.

Л. И. Курашова, библиотекарь Кобринского военно-исторического музея им. А.В. Суворова

Курашова, Л.И. Защищая небо Отчизны / Л.И. Курашова // Кобрин-информ. – 2006. – 22 июня. – С.14. Воспоминания Л. М. Сандалова, начальника штаба четвертой армии, располагавшейся в г. Кобрине, - о кануне и начале Великой Отечественной войны.

Популярные материалы